Я – не согласен!
— Да-да… Понимаю… Ох, руки затекли, всё тело покалывает… Она лежала на одеяле и читала. Как подошёл, не видела и не слышала. Подошёл я сзади. Стал и замер. Платье её было выше колен, ноги обнажены. …Ямки под коленками… Солнце жарит, тихо. Чтобы она не испугалась, тихо аукнул. Она резко поднялась на руках и посмотрела с испугом на меня. Сильно покраснела, устыдилась. Рука моя была в кармане, там был платок. Смял его, быстро присел возле неё и попытался обнять. Она взбрыкнула, но я сдавил её и платком закрыл рот, чтобы не кричала... Получился как бы кляп. Ну, она очень уж хрупкая. Заломил ей руки за голову и удерживал одной рукой, а другой рванул трусы, вставил ногу меж её ног и с силой раздвинул их… Она изворачивалась, пыталась кричать, но звуки были вроде и не звуки. Потом начала синеть от натуги… А я озверел… Распалился. Она сильно дёрнулась… Затем начала затихать… Поняла, что сопротивление бесполезно. А может, силы кончились. Не помню, долго это было или нет, но под конец она уже не шевелилась, обмякла. Только сильно текли слёзы… Плакала она беззвучно. Я увидел кровь на ней и одеяле... Испугался и убежал. Перед забором оглянулся: она лежала, не поднималась. Поправил на себе одежду. На руке увидел глубокую царапину… Вот, видите, на этой вот руке… Как она сумела, не заметил. Перемахнул через забор и убежал к товарищу, дома он был один, родители уехали на дачу. Привел себя в порядок. Там же обнаружил вот эту ссадину на лице. Не помню, как она меня пнула или ударила… Всё, больше я ничего не делал. Так получилось…
— Да-а, с понятием рассказал. Когда впервые ты переспал с женщиной? Кто она?
— Зачем это вам?
— Ты-ы, ублюдок… - прошептал я. Дай мне Бог силы сдержаться и не припечатать его к этому красивому столбу! Второй раз называю его ублюдком. Срываюсь, видимо. – Я жду.
— Зимой, незадолго до Нового года… Наша школьная команда неудачно сыграла на первенство области по шахматам. Соревнования проходили в райцентре Кипчино. Я, правда, на своей доске не проиграл никому, но школа заняла лишь шестое место. Вечером нас пригласили в местный ресторан, а на следующий день мы разъезжались по домам. В ресторане я перебрал. Проснулся ночью в чужом номере гостиницы. Рядом в кровати лежала незнакомая мне женщина, много старше меня. В общем, она там работала, дежурила на этаже… Она проделывала со мной такое, что только в видиках показывают… После этого я стал искать встреч с женщинами. Было еще два раза, один раз в группе… Но это противно… Развяжите меня, болит всё тело, я устал…
— Почему школьников потчевали в ресторане?
— Так мы не все там были, девчонки вообще отказались. Там, в основном, были организаторы.
— Да-а. Зачем ты только родился?... Какой твой рост?
— Размер 50, рост 3…
— Нет. На сколько сантиметров ты вымахал?
— Сто семьдесят два.
— А если бы на том одеяле лежала не Зоряна, а другая девчонка – стал бы?
— Не знаю… Может и не сдержался бы. Рядом никого не было, и я не боялся.
— Какое наказание ты сам себе определил бы за всё содеянное?
— Я виноват, папа выплатит вам деньги. Больше так не буду…
— А как будешь?
— Ну, не силой…
— Андрей, наш диалог я записал на диктофон и использую запись против тебя.
Я подошел к саквояжу, достал его содержимое - вату, бинт, перекись, мазь и приблизился к нему. Он удивлённо смотрел на эти приготовления. А я всё делал автоматически. Безучастно. Распустил на нём брюшной ремень (шикарный!), спустил брюки до колен, туда же – плавки. И вот он, член. Мощный. Упругий, в буйной растительности. Посмотрел в лицо насильника: рот открыт, челюсть отвисла. Видимо, очень-очень медленно до него начала доходить суть моих намерений. Подспудно, крадучись, его начал сковывать страх. Животный какой-то, нечеловеческий, парализующий волю и разум. Ни звука не исходило от него. Злым, резким движением скальпеля я отнял его плоть и тут же поместил её в литровую банку со спиртом. Яички и член. Одно целое. По самый лобок. Быстро, пока не хлынула кровь, обработал рану, туго перевязав её. Поднял плавки и брюки, закрепил ремень. И снова посмотрел ему в лицо. Оно мертвецкое. А глаза… Месиво из всех поганых чувств. Быстро освободил его от пут.
— Извини, юноша. Так надо было. Спустя какое-то время до тебя, Андрюха, дойдёт, зачем я это сделал. Обязательно дойдёт. А вопрос, преступник я или нет, будет решать суд. Тяжело будет решать, уверяю тебя. Пошли, тебе нужна срочная квалифицированная медицинская помощь. А мне очень быстро надо решить ряд важных и не очень важных вопросов. Пошли-поехали. Уже девять часов.
* * *
— Здравствуйте! Я – Кремнёв Сергей Николаевич, вот моё удостоверение.
— Здравствуйте. Что вам угодно? – после ознакомления с удостоверением спросил лейтенант полиции, дежурный по следственной части райуправления.
— Если начальник у себя – пропустите, пожалуйста.
Дежурный по внутреннему телефону переговорил с начальником. Тот был на месте.
— Проходите, он примет вас.
— Спасибо, молодой человек.
— По знакомому коридору прошел направо, поднялся на третий этаж и вошёл в приёмную.
— Светонька, здравствуй. Через несколько лет признаюсь в любви к тебе.
— А почему не сейчас, Сергей Николаевич? Здравствуйте.
— Сейчас опасно. Я ещё не пенсионер. Можно к шефу?
— Я уточню, - поднялась из-за стола очаровательная Светлана. Прошла в кабинет и тут же позвала: - Проходите, пожалуйста.
— Давненько не виделись, Серёга, - после приветствий начал Лубин. – Ты вроде начал сдавать. С каких пор сметаной облил голову? Не болеешь? Чем могу помочь?
— Можешь: не задавай вопросов. Общепринятых. В отношении моего здоровья ошибаешься: здоров, как всегда. Просто я сейчас уставший, не спал, не ел. Предупреди секретаря, чтобы нам не мешали. Около часа. Прошу.
— Понял. – И в микрофон: - Света, меня нет в течение часа или чуть больше. Пошли. – Он взял меня под руку и провел в боковой кабинетик. Шикарный мягкий диванчик, столик, три стульчика. А на столике… Пять-семь минут мы уплетали колбаску, помидорчики свежие (закупили?), запили все это классным кофе. И все молча.
— Лёха, дай мне бумагу. Буду писать. А ты посиди в своем кабинете. Потом я к тебе выйду.
Спустя полчаса ему на стол лёг лист исписанной бумаги. Явка с повинной. Самый что ни на есть процессуальный документ.
— Почитай. Интересно. После прочтения – подумаешь. После обдумывания решишь, что делать со мной. А сейчас разреши звонок домой… Саша, я звоню. Не теряемся. Я в городе. Сыт, хорошо поел. Что с доченькой? Хорошо. Жди меня теперь уже к вечеру. Трудись, не покладая рук. Горевать нет времени ни у тебя, ни у меня. Пока.
— Подожди… Мы в университете. Дома нельзя такие вещи делать. Дома будем тоже к вечеру.
— Алексей Саныч, не смотри на меня так. У меня стряслась беда. Большая. Ты ещё и ещё раз прочитай эту писанину, ещё и ещё раз подумай, а я лягу в твоей «закусочной». Посплю. Всё.
Спал, как в свои семнадцать лет: крепко. Поднялся свежим и бодрым. 17:00. А что же мой Леха? Сидит за столом и жует сигарету. Дыма – полный кабинет.
— Да, брат… Влип ты, прямо скажу. Самосуд? Ты в своем уме!? Ты-ы… юрист!
— Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее. Тебе сейчас следует решить единственный вопрос: арест или подписка. Все остальное – не твоё, а моё дело. В обоих случаях организуй – организуй, Лёха! - охрану моей семьи. И меня тоже. Тихо, не официально, но организуй. Не потому, что я боюсь. Я уже старый и свою жизнь прожил. Но потому, что у меня много дел в связи с этим ЧП. И мне никто и ничто не должны помешать их завершить. После их завершения я сам решу, как быть с самим собой. Все будет зависеть от состояния дочери. Понял? Я отец. А если отец не уберёг дочь, он должен, обязан за это ответить. Если он отец, разумеется. Все, дружище, решай.
— Ты хочешь, чтобы я занялся расследованием?
— Нет, нет, Боже мой. Учитывая тяжести обоих преступлений и их взаимосвязь (одно является следствием другого), расследованием должен заняться следственный комитет. Звони ему.
(Отрывок из книги
«Я – не согласен!»
Автор книги:
Василий Каминский)
|
«Отечественные
